Проблемы, возникающие в правоприменительной деятельности при производстве дознания

Анализ приведенных положений закона позволяет сделать вывод о том, что в связи с возбуждением и расследованием названных уголовных дел в практике может возникнуть ряд проблем. В частности, по таким вопросам, как задержание подозреваемого и обеспечение его защитником с момента, предусмотренного в законе, продление сроков расследования, и некоторым другим. Однако в рамках данной статьи автор намерен затронуть проблему, которая, на наш взгляд, не менее актуальна.

Должностные лица, перечисленные в ч.3 ст.40 УПК, обязаны возбудить уголовное дело и выполнить неотложные следственные действия независимо от характера совершенного или готовящегося преступления. Между тем в силу других требований уголовно-процессуального закона они вправе это сделать только лишь по делам о преступлениях, по которым обязательно предварительное следствие, да и то с некоторой натяжкой для такого вывода.

Так, согласно п. 19 ст.5 УПК неотложными следственными действиями признаются "действия, осуществляемые органом дознания после возбуждения уголовного дела, по которому производство предварительного следствия обязательно, в целях обнаружения и фиксации следов преступления, а также доказательств, требующих незамедлительного закрепления, изъятия и исследования". Буквальное толкование приведенных положений дает основание для недвусмысленных выводов о том, что неотложные следственные действия, во-первых, могут производиться только органами дознания, а во-вторых, только по тем делам, по которым производство предварительного следствия обязательно.

Однако капитаны морских и речных судов, находящихся в дальнем плавании, руководители геологоразведочных партий и зимовок, главы дипломатических представительств и консульских учреждений, в отличие, например, от командиров воинских частей, не имеют правового статуса органов дознания. Из этого следует, что они не имеют права ни на возбуждение уголовного дела, ни на выполнение неотложных следственных действий. То есть налицо противоречия между различными нормами закона.

Первое противоречие, касающееся полномочий по возбуждению указанными лицами в пределах предоставленной им компетенции уголовных дел, в определенной степени компенсируется прямыми указаниями, содержащимися в ч.3 ст.40, ч.4 ст.146, ст.157 УПК, хотя и оно должно быть устранено.

Что касается второго противоречия, т.е. полномочий по выполнению неотложных следственных действий по делам, по которым предварительное следствие необязательно, то его законодатель оставил в тени, не придав какого-либо значения. Пункт 19 ст.5 УПК однозначно говорит о возможности выполнения неотложных следственных действий только по делам о преступлениях, по которым обязательно предварительное следствие. Данное положение подтверждено и требованиями ст.157 УПК, согласно которым иные должностные лица, которым предоставлены полномочия органов дознания в соответствии со ст.40 УПК, неотложные следственные действия производят только по указанной категории дел.

Отсюда возникает вопрос: кому в этой ситуации и в каком порядке производить расследование по уголовному делу о преступлении, по которому предварительное следствие необязательно? В полном объеме как органы дознания на основании требований гл.32 УПК указанные должностные лица производить дознание не вправе, ибо, во-первых, не являются таковыми, а во-вторых, не наделены такими полномочиями в соответствии с ч.3 ст.151 УПК. Более того, получается, что по данной категории дел указанные должностные лица даже не вправе произвести неотложные следственные действия. Это своего рода нонсенс, который, по нашему мнению, нельзя оставлять без соответствующей реакции.

Изложенная ситуация вовсе не безобидна, как может показаться на первый взгляд, ибо здесь речь идет о получении доказательств не уполномоченными на то должностными лицами. Полученные ими доказательства признаются недопустимыми. После введения в действие УПК РФ это обстоятельство особенно тщательно исследуется стороной защиты, и нередко именно на него ссылаются в обоснование ходатайств об исключении доказательств из судебного разбирательства. Так, по одному из дел, поступивших в суд Ленинского района г. Екатеринбурга, защитник в ходатайстве об исключении доказательств, полученных органами расследования, в 7 случаях из 27 ссылался на то, что они были получены в процессе следственных действий, которые производились не уполномоченными на то должностными лицами. Причем в одном случае он просил суд признать недопустимыми все доказательства, полученные по делу, присоединенному к основному делу (по его мнению, с нарушением требований УПК) согласно постановлению, подписанному заместителем прокурора района.

В соответствии с основным концептуальным требованием российского уголовного процесса уголовное преследование вправе осуществлять лишь уполномоченные на то органы и должностные лица. К ним по делам публичного и частно-публичного обвинения отнесены суд, прокурор, следователь, дознаватель. Именно на эти субъекты, а также орган дознания, согласно ч.1 ст.7 УПК, возлагается обязанность применять при производстве по уголовному делу действующий уголовно-процессуальный закон и запрещается применение федерального закона, ему противоречащего. Если же они допустят в ходе уголовного судопроизводства нарушения УПК, то это повлечет признание полученных таким путем доказательств недопустимыми. Только названные субъекты в случае необходимости могут обеспечить решение задач судопроизводства, применив предусмотренные законом меры принуждения.